После расцвета научной фантастики в Советском Союзе в первые годы после Ноябрьской революции — например, в романе Евгения Замятина «Мы» — одной из первых литературных антиутопий ХХ века — жанр влачил жалкое существование при Иосифе Сталине. Лишь с наступлением постсталинской оттепели и запуском первого спутника в космос в 1957 году научная фантастика стала играть более важную роль в русской литературе. Ледоколом против противостояния «холодному течению» выступил Иван Ефремов; его роман «Туманность Андромеды», опубликованный в 1959 году, стал одной из самых читаемых книг в Советском Союзе, было продано более 20 миллионов экземпляров.
Иван Антонович Ефремов, родившийся в 1908 году в Вырице Ленинградской области, также был всемирно известным палеонтологом, его считают основоположником тафономии — междисциплинарной науки об образовании окаменелостей. В своих научно-фантастических романах он позволял себе призматический взгляд на будущее, которое скрупулезно иллюстрировал сложными и литературно требовательными повествовательными сюжетами. Гораздо менее известен, чем «Туманность Андромеды», его роман-продолжение — «Час Быка», который был лично отцензурирован в 1970 году тогдашним главой КГБ Юрием Андроповым. В то время как «Туманность Андромеды» появилась в Германии в конце 50-х годов и была переиздана сейчас, «Час Быка» в немецком переводе настал совсем недавно благодаря публикации, сделанной всего несколько лет назад компанией TES-Verlag в Эрфурте.
При Сталине научная фантастика означала некритическое прославление техники, но Ефремов продолжил утопические традиции XIX века. В «Туманности Андромеды» он проектирует коммунистический мир начала третьего тысячелетия. Совет космонавтов и экономический совет управляют землей, которая принадлежит межпланетному сообществу «Великого Круга», с множеством высокоразвитых цивилизаций. Будущие люди будут старше 100 лет, будут заниматься искусством, спортом, наукой и образованием, летать в космос, работать на исторических раскопках или принимать радиосигналы из других галактик на орбитальной станции.
Однако персонажи Ефремова отнюдь не идеальны, они часто борются с несбыточными желаниями и нарушают границы. Например, персонаж хочет отправиться в Туманность Андромеды с непроверенной технологией, проект, который поставит под угрозу энергоснабжение всей Земли. Происходит несчастный случай, и учёный погибает. Эта трагедия приводит к длительным этическим дискуссиям, которые, однако, отнюдь не сводятся к простой идеологии.
Персонажи Ефремова время от времени жалки, и того или иного читателя может беспокоить почти идеальный коммунистический мир, но всегда привлекательные коммунисты Ефремова не кажутся более нравственными, чем всегда политкорректный капитан Пикард в «Звездном пути: новое поколение». В конечном счёте, у них даже намного больше бодрости духа, даже если они иногда кажутся смесью классических героев из древности и героев высоких технологий.
Планета государственного капитализма
В 1967 году вышла «Туманность Андромеды», хотя киноверсия едва успевала за сложными литературными образами Ефремова. Спустя три года автор впал в немилость: «Час Быка» с первоначальным тиражом в 200 000 экземпляров был запрещён цензурой. Этому есть два возможных объяснения. В 1970 году конфликт между Советским Союзом и Китаем, управляемым Мао Цзэдуном, достиг своего пика.
В «Часе Быка» космический корабль летит с Земли на олигархическую государственно-капиталистическую планету Торманс, для которой характерны разрушение окружающей среды и жестокое угнетение масс. Она был заселена много веков назад людьми, пришедшими с Земли. Ефремов описывает жителей Торманса как азиатов, и в книге есть несколько явных ссылок на ложный китайский путь к социализму. При определённых обстоятельствах Андропов отменил роман по поручению ЦК КПСС, чтобы не обострять ещё больше конфликтную ситуацию с Китаем из-за того, что в потенциально успешном романе писателя был нанесён удар по соседнему режиму.
Подозрение в ЦК
Другое объяснение запрета книги связано с утопическим повествованием, лежащим в основе романа. Туманность Андромеды была утвердительной утопией коммунистического будущего. В час быка коммунистическая утопия и капиталистическая антиутопия встречаются. Экипаж космического корабля с Земли во главе со своей женщиной-командиром Фай Родис прибывает на планету Торманс, глубоко незащищенную, что не рисует хорошей картины: некоторым жителям приходится умирать молодыми из-за перенаселения, правители делают своих подчиненных покорными с помощью гипнотических методов, пытают политических противников, уничтожают и отравляют большую часть окружающей среды. Женщины практически не имеют прав и служат объектом вожделения мужчин. В то время как низший класс томится в крайней нищете, элита живет в роскоши, средний класс же класс реализует себя в поверхностном потреблении. Жизнь на Тормансе просто непостижима для цивилизационно намного превосходящих людей с Земли.
Ефремова обвинили в «клевете на советскую действительность под видом критики социального устройства фантастического мира Торманса», пишет немецкий редактор и издатель романа Герд-Михаэль Розе в послесловии к немецкому изданию. Через два года после Пражской весны, когда на Западе набирали силу системно-критические протесты пост-68-цев, ЦК КПСС крайне подозрительно реагировал на любую форму социальной критики. В конечном счете, роман Ефремова отражает диссидентский дух, который требует коммунистического пути вне бюрократических ограничений. В романе это происходит очень практичным образом через постоянный, радикальный, этический пересмотр каждого действия.
Учитывая безнадежную ситуацию, связанную с авторитарной системой правления, Иван Ефремов заставляет своих персонажей обсуждать друг с другом, чтобы выяснить, насколько далеко может зайти их вмешательство. В то же время «Час Быка» с ухудшением состояния окружающей среды, критикой потребления и акцентом на феминистские проблемы - это те самые темы, которые в то же время играли центральную роль в фантастических романах на Западе: например, Мардж Пирси или Урсула К. Ле Гуин, выступившая недавно на Национальной книжной премии. Фельетоны вызвали восторг. Сам Ефремов утверждает, что много занимался американской научной фантастикой в 1940-х и 1950-х годах и понимал свою коммунистическую утопию как «художественную альтернативу» антиутопическим нарративам капиталистического Запада. Удивительно, что в своем втором романе он в конечном счете расставил тематические приоритеты, подобные тем, которые играли роль в либертарианских и феминистских утопиях конца 1960-х и 1970-х годов в США.
От «Туманности Андромеды» до «Часа Быка» прослеживается системная критика, которая становится всё отчетливее. В этом отношении неудивительно, что роман провалился из-за цензуры. Только с перестройкой в 1988 году «Час Быка» вышел в свет и стал бестселлером: разошедшийся миллионным тиражом в странах бывшего Советского Союза, книга стала частью канона русской научной фантастики.
Любой левый, который хочет более интенсивно заняться сталинским и постсталинским наследием, найдёт чрезвычайно интересные источники в романах Ефремова. Потому что помимо литературности, прекрасно поставленных дидактических элементов о космических путешествиях 50-х годов и общественно-политических рассуждений конца 60-х, романы Ефремова являются еще и критическими коммунистическими манифестами.
03.06.2015
Статья переведена онлайн-переводчиком с правками Максима Михайлова.
